Здравствуйте, в этой статье мы постараемся ответить на вопрос: «Процессуальный порядок признания доказательств недопустимыми по УПК РФ». Если у Вас нет времени на чтение или статья не полностью решает Вашу проблему, можете получить онлайн консультацию квалифицированного юриста в форме ниже.
Статья 75 УПК РФ позволяет отнести к недопустимым доказательствам любые, которые получены с любым нарушением уголовно-процессуального закона. Таким образом, нарушение УПК РФ при получении показаний, вещественных доказательств, перечисленных в ст. 81 УПК РФ, документов, информации, заключения эксперта – единственное основание для признания доказательств недопустимыми.
Комментарий к ст. 75 УПК РФ
1. Допустимость — это соответствие доказательства требованиям уголовно-процессуального права, т.е. наличие у него надлежащей процессуальной формы. Отступление от этой формы может привести к недопустимости доказательства, т.е. лишению его юридической силы и невозможности использования в процессе доказывания. В части 1 коммент. статьи недопустимость доказательства связывается с нарушением лишь требований самого УПК, однако согласно ч. 2 ст. 50 Конституции РФ «при осуществлении правосудия не допускается использование доказательств, полученных с нарушением федерального закона». Конституция, таким образом, признает недопустимыми доказательства, собранные субъектами доказывания с нарушением любого федерального закона, а не только УПК. Конституционная норма в случае коллизии имеет преимущество перед отраслевой, поэтому ч. 1 ст. 75 УПК следует, на наш взгляд, толковать расширительно — в соответствии с текстом Конституции РФ. В противном случае доказательства, полученные органом дознания, например в результате незаконных оперативно-розыскных мероприятий, и оформленные с внешним соблюдением уголовно-процессуальной формы, могли бы считаться допустимыми. Например, оперативными сотрудниками органа дознания была проведена проверочная закупка наркотического вещества с последующим проникновением в жилище против воли проживающих в нем лиц без получения на то предварительного разрешения суда, несмотря на то что этого требует ч. 2 ст. 8 ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности». Если полученное в ходе такой закупки наркотическое вещество и обнаруженные у продавца денежные купюры были осмотрены с соблюдением процессуальных правил, то по прямому смыслу коммент. нормы УПК они должны были бы признаваться допустимыми доказательствами, ибо требования настоящего Кодекса формально нарушены не были. Однако это противоречит ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности» и Конституции РФ, поэтому собранные таким способом доказательства на самом деле недопустимы. Иное может привести к подмене процессуальных действий оперативно-розыскными в целях незаконного добывания будущих доказательств, когда процессуальная форма используется в качестве «ширмы» для нарушения конституционных прав личности.
Та же проблема встает в связи с применением специалистами и экспертами оборудования, инструментов, приспособлений и методик. Согласно ч. 1 ст. 13 Закона РФ от 27 апреля 1993 г. N 4871-1 «Об обеспечении единства измерений» государственный метрологический контроль и надзор, осуществляемые с целью проверки соблюдения метрологических правил и норм, распространяются, в частности, и на измерения, проводимые по поручению органов суда, прокуратуры, арбитражного суда, государственных органов управления РФ. Таким образом, экспертные методики и техника, связанные с любыми измерениями, должны соответствовать требованиям государственных стандартов в области измерений, а измерительные приборы и другое оборудование, используемое специалистами и экспертами при проведении следственных действий, должны быть сертифицированы. Нарушение этих требований должно влечь за собой признание полученных доказательств недопустимыми.
2. В ч. 2 коммент. статьи дается открытый перечень случаев, когда доказательство должно быть признано недопустимым. Так, к недопустимым доказательствам отнесены показания подозреваемого или обвиняемого, данные в ходе досудебного производства по уголовному делу в отсутствии защитника и не подтвержденные им в суде (п. 1 ч. 2 ст. 75). Это положение служит важной гарантией против самооговора и признания вины обвиняемым и подозреваемым под воздействием физического или психического насилия, применение которого благодаря данной норме практически теряет всякий смысл. Обращает на себя внимание то, что условие отсутствия защитника включает в себя и отказ от защитника самим обвиняемым или подозреваемым. Таким образом ставится преграда попыткам недобросовестных следователей и работников органов дознания склонить обвиняемого и подозреваемого к формально добровольному отказу от защитника, за которым обычно стоит вынужденный отказ от защитника либо незаконная попытка «обменять» признательные показания на облегчение положения обвиняемого, подозреваемого (обещание не применять в качестве меры пресечения заключение под стражу, содействовать прекращению уголовного преследования и т.п.). При этом запрещено воспроизводить показания подозреваемого, обвиняемого, данные в ходе досудебного производства по уголовному делу в отсутствие защитника и не подтвержденные им в суде, путем допроса в качестве свидетеля, дознавателя или следователя, производившего дознание или предварительное следствие .
———————————
См.: Определение КС РФ от 6 февраля 2004 г. N 44-О «По жалобе гр. Демьяненко В.Н. на нарушение его конституционных прав положениями статей 56, 246, 278 и 355 УПК РФ» // РГ. 2004. 7 апр. N 71.
3. В п. 2 ч. 2 коммент. статьи подтвержден запрет на показания потерпевшего или свидетеля, если они основаны на догадке, предположении, слухе, а также показания свидетеля, который не может указать источник своей осведомленности. В то же время в отличие от показаний свидетеля законодатель не счел необходимым объявить недопустимыми показания потерпевшего, если тот не может указать источник своей осведомленности. Собственно показания без ссылки на источник осведомленности — это и есть показания «по слуху». На наш взгляд, в данном случае имеет место пробел в правовом регулировании. Учитывая общий принцип непосредственности исследования доказательств, запрещающий использовать данные, первоисточник которых неизвестен, следует прийти к выводу, что на самом деле законодатель в отношении показаний потерпевшего должен был иметь в виду то же самое ограничение на использование показаний по слуху, что и в отношении свидетеля. Поэтому представляется, что этот запрет по аналогии закона правомерно распространять и на показания потерпевшего.
Общие проблемы признания доказательств недопустимыми
Вопрос о процессуальном порядке признания доказательств недопустимыми является достаточно дискуссионным как в теории уголовного процесса, так и в практике его применения.
Если обратиться к нормам уголовно-процессуального законодательства, то мы увидим, что в ст. 75 УПК РФ фактически содержится определение недопустимых доказательств, а также перечислены основания признания доказательств недопустимыми. Однако данная норма не содержит никаких положений о процессуальном порядке признания доказательств недопустимыми.
В ч. 3 ст. 88 УПК РФ закреплено, что признать доказательства недопустимыми могут следователь, дознаватель, прокурор по ходатайству подозреваемого, обвиняемого или по собственной инициативе. Кроме того, в ч. 4 ст. 88 УПК РФ закреплено, что суд также имеет право признать доказательства недопустимыми по ходатайству сторон или по собственной инициативе в порядке, установленном УПК РФ.
В пункте третьем 2 части 75 статьи УПК предусмотрено, что иные, кроме описанных выше, материалы и сведения, полученные с нарушением предписаний Кодекса, признаются недопустимыми.
Распространено мнение, что любое отступление от процедурных правил, относящихся к собиранию и проверке информации, приводит к утрате ею своей юридической силы. Между тем, необходимо понимать, что в рассматриваемой норме речь ведется о нарушениях Кодекса в целом, но не конкретных его положений.
Если законодательство предусматривает способы и средства, при помощи которых можно предотвратить признание доказательств недопустимыми в уголовном процессе, подтвердив, что допущенные нарушения не оказали существенного влияния на соблюдение принципов производства, при эффективном их применении нельзя говорить, что материалы и сведения использовались для удостоверения тех или иных фактов неправомерно.
В настоящее время выпускается достаточно много изданий, в которых рассматриваются недопустимые доказательства в уголовном процессе (учебник под ред. Калиновского и Смирнова, например). Как правило, в них содержатся специальные разделы, посвященные проблеме сбора и приобщения сведений и материалов к делу.
Кроме этого, авторы приводят достаточно объемные перечни возможных нарушений требований законодательства. Обычно эти списки остаются открытыми. Как выше уже указывалось, для признания доказательства недопустимым заинтересованное лицо должно составить ходатайство. В нем указывается просьба изъять документ или иной носитель информации из материалов дела.
Следует при этом иметь в виду, что субъект, направляя такое ходатайство, вступает в борьбу со стороной обвинения. Бремя доказывания правомерности представленных сведений возлагается на служащего, их собиравшего. Вместе с тем позиция возражающего субъекта должна быть также обоснована.
В таких ситуациях зачастую не обойтись без помощи квалифицированного юриста. Он будет выступать в качестве своего рода гаранта соблюдения процедурных правил, ведь по закону, он входит в число субъектов, правомочных собирать и предоставлять доказательства по делу.
Победителем в конечном итоге выйдет тот, кто сумеет обосновать правомерность своих действий, ссылаясь на конкретные положения нормативных актов.
Гпк рф признание недопустимым доказательством
Положения закона о недопустимых доказательствах в материальном праве Гражданским кодексом РФ установлено, что сделки должны заключаться в простой письменной форме (кроме заверенных нотариально сделок), если:
- одним или обоими контрагентами являются юридические лица;
- стоимость сделки между физическими лицами больше 10 000 рублей;
- при любой стоимости сделки между гражданами при особом указании закона;
- необходимость письменной формы прямо закреплена законом.
При несоблюдении простой письменной формы возникают следующие правовые последствия:
- контрагенты не могут доказывать в суде заключение и условия сделки свидетельскими показаниями, но могут приводить письменные и иные доказательства;
- сделка считается недействительной в силу прямого установления закона, а также соглашения контрагентов (ст.
Восполнение дефектных доказательств
Вот уже без малого 9 месяцев в одном из районных судов Ставропольского края рассматривается уголовное дело в отношении трех граждан.
Очередное судебное заседание было назначено на 08 ноября 2020 года. Этот день был для стороны защиты одним из ключевых на протяжении всего судебного разбирательства, поскольку за неделю до этого, руководствуясь ч. 4 ст. 88 и ч. 1 ст. 235 УПК РФ, защита заявила ходатайство об исключении протокола осмотра предметов — компакт-диска с результатами ОРМ «прослушивание телефонных переговоров», как недопустимое доказательство, полученное с нарушением норм Уголовно-процессуального кодекса РФ. Ходатайство мотивировалось тем, что при производстве осмотра понятые не участвовали, а фото и видео фиксация хода и результатов данного следственного действия фактически не осуществлялось, поскольку к протоколу не приложена указанная фото таблица, и в материалах уголовного дела она отсутствует.
Согласно ч. 1 ст. 75 УПК РФ: «Доказательства, полученные с нарушением требований настоящего Кодекса, являются недопустимыми. Недопустимые доказательства не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения, а также использоваться для доказывания любого из обстоятельств, предусмотренных статьей 73 настоящего Кодекса».
Уголовное право, гражданское право
В теории и практике доказывания постоянно обсуждается вопрос о том, все ли нарушения закона, допущенные при проведении следственного действия, влекут одинаковые последствия в виде признания доказательств недопустимыми. УПК не уточняет, что значит «доказательства, полученные с нарушением закона». В теории доказательств была сформулирована и многими воспринята концепция, которую можно обозначить как концепцию неравнозначности процессуальных нарушений. Это означает, что доказательства могут быть признаны недопустимыми лишь в случае значительных, существенных нарушений закона. Относительно других нарушений предлагалось учитывать возможность устранения нарушения или нейтрализации его последствий [1].
УПК, однако, не делит нарушения уголовно-процессуальных норм на существенные и несущественные, не делает никаких исключений и оговорок: доказательства, полученные с нарушением требований закона, не имеют юридической силы (ч. 1 ст. 75). Однако было бы ошибкой сказать, что любое нарушение процессуальных правил при проведении следственных действий автоматически ведет или должно вести к исключению доказательства.
Например, применительно к процедуре обыска (ч. 7 ст. 182 УПК) закон говорит о том, что следователь принимает меры (обратим внимание: не обязан принять, а принимает) к тому, чтобы не были оглашены выявленные в ходе обыска обстоятельства частной жизни лица, личная и семейная тайна. В ч.15 данной статьи указывается, что копия протокола вручается лицу, в помещении которого произведен обыск.
Может ли невыполнение следователем названных действий привести к недопустимости (ничтожности) протокола обыска и обнаруженных в ходе обыска предметов и документов? С абсолютной уверенностью можно предположить, что ни один суд такого решения никогда не примет.
В то же время, если следователь нарушит требование ст. 170 УПК об обязательном участии в обыске понятых, можно почти [2] не сомневаться, что полученные доказательства судом будут признаны не имеющими юридической силы.
Ответ на вопрос о последствиях нарушения требований закона при проведении следственных действий, на наш взгляд, следует искать как в характере, так и в степени категоричности нарушенных правил.
Процессуальная регламентация следственного действия включает множество предписаний, в том числе и не связанных прямо с процедурой обнаружения и извлечения сведений о подлежащих доказыванию обстоятельствах из их источника.
Так, если правила об участии понятых призваны гарантировать уверенность правоприменителя в том, что именно эти сведения действительно были получены при указанных в протоколе обстоятельствах, то правила об охране личной и семейной тайны, о вручении копии протокола обыска прямой связи с поиском, извлечением и закреплением информации не имеют.
Недопустимые доказательства
При осуществлении правосудия не допускается использование доказательств, полученных с нарушением федерального закона. Данное положение Конституции РФ (ч. 2 ст. 50) конкретизируется в целом ряде норм уголовно-процессуального закона (ч. 3 ст. 75, ч. 2-4 ст. 88, ч. 2 ст. 229, ч. 5 ч. 234, ст. 235, ч. 4 ст. 236, ст. 271, ч. 4 ст. 292, ч. 5-6 ст. 335, ч. 3 ст. 336 УПК).
Под недопустимыми доказательствами следует понимать доказательства, полученные с нарушением требований закона, предъявляемых к их а источнику и способу собирания (формирования)1.
Законодатель предельно широко формулирует основания признания доказательств недопустимыми, устанавливая, что таковыми являются нарушения требований УПК при их получении (ч. 3 ст. 7; ч. 1, п. 3 ч. 2 ст. 75 УПК).
Как основания для признания доказательств недопустимыми следует рассматривать любое нарушение предусмотренных законом условий и порядка проведения следственного или судебного действия, а именно:
- получение доказательств до возбуждения уголовного дела (кроме случаев, предусмотренных законом), собирание доказательств путем производства следственных и судебных действий, не предусмотренных законом;
- получение доказательств в результате производства следственных и судебных действий ненадлежащими субъектами; осуществление следственных или судебных действий при отсутствии законных оснований для их производства, отсутствие судебного решения, необходимого для проведения следственного действия;
- получение доказательства из источника, не предусмотренного законом; нарушение установленного законом порядка производства и оформления следственного или судебного действия (ч. 2 ст. 74 УПК).
Проблемы асимметрии применения правил допустимости доказательства
В судебной практике существует проблема асимметрии применения правил допустимости собранных доказательств. Суть вопроса состоит в определении разной степени правовых последствий для участвующих в судопроизводстве сторон – защитников и обвинителей в случаях выявления нарушения, допущенного при сборе доказательных сведений. Положения УПК требуют толковать все неустранимые сомнения в вине лиц, обвиняемых в совершении преступлений, в их пользу.
Важно! Это правило распространяется и на трактовку допустимости собранной доказательной базы – преимущество в этом вопросе должно быть на стороне защиты.
Например, если процессуальные отклонения в сборе улик привели к получению сведений, оправдывающих подозреваемого, такие материалы должны признаваться в соответствии с поданными ходатайствами адвокатов допустимыми для рассмотрения в суде. Основанием этому служит возникновение в таких случаях весомого сомнения в вине обвиняемого лица. В целом последствия ошибок, допущенных следствием при сборе доказательных материалов, не могут возлагаться на подозреваемого. Однако при этом суд должен объективно оценивать достоверность предоставленной следственными органами информации, все нарушения законности процедуры сбора, получения, проверок таких сведений.
Проблемы асимметрии применения правил допустимости доказательства
В судебной практике существует проблема асимметрии применения правил допустимости собранных доказательств. Суть вопроса состоит в определении разной степени правовых последствий для участвующих в судопроизводстве сторон – защитников и обвинителей в случаях выявления нарушения, допущенного при сборе доказательных сведений. Положения УПК требуют толковать все неустранимые сомнения в вине лиц, обвиняемых в совершении преступлений, в их пользу.
Важно! Это правило распространяется и на трактовку допустимости собранной доказательной базы – преимущество в этом вопросе должно быть на стороне защиты.
Например, если процессуальные отклонения в сборе улик привели к получению сведений, оправдывающих подозреваемого, такие материалы должны признаваться в соответствии с поданными ходатайствами адвокатов допустимыми для рассмотрения в суде. Основанием этому служит возникновение в таких случаях весомого сомнения в вине обвиняемого лица. В целом последствия ошибок, допущенных следствием при сборе доказательных материалов, не могут возлагаться на подозреваемого. Однако при этом суд должен объективно оценивать достоверность предоставленной следственными органами информации, все нарушения законности процедуры сбора, получения, проверок таких сведений.
Запрещенные источники
Одним из источников информации, собираемой в ходе расследования, являются данные, полученные от опрашиваемых граждан. Объяснения предоставляются лицами, которые пострадали или стали свидетелями преступного акта, а также подозреваемыми в совершении злодеяний. Однако существуют определенные ограничения, при несоблюдении которых источник информирования не может считаться допустимым.
Запрещено допрашивать страдающих психическими расстройствами или больных, которые в силу физиологического состояния организма не в состоянии давать внятные, осознанные и правдивые ответы. Запрет действует и в том случае, если информация озвучена несовершеннолетним на допросе без участия родителя или опекуна. Не рассматриваются анонимные сообщения или показания гражданина, который не сообщает источник своей осведомленности. Кроме этого не будут приниматься объяснения от лица, которого не предупредили относительно его законных прав, например, относительно возможности не свидетельствовать против себя и своих родственников.
Важно! Экспертное заключение допустимо, если документ составлен компетентным специалистом с подтвержденной квалификацией, не заинтересованном в результатах расследования. При этом подготовленные выводы не должны содержать личного мнения или предположений.
Критерии признания исследуемых доказательств недопустимыми в уголовном процессе
Чтобы признать показание неправомочным, нужны факты, подтверждающие это. Такими доказательствами являются документы, регистрирующие начало проведения оперативных действий до возбуждения уголовного дела.
Улика признается ничтожной, если:
- она получена субъектом, неправомочнымзаниматься сбором фактов и нарушившим законы о подсудности и подследственности. То есть, действия субъекта не подкреплены и разрешены документально. Разрешение на проведение оперативных действий предоставляет следователь и/ или прокурор;
- она добыта из источника, который не называется или не указан в УПК;
- для получения данных оперативная деятельность проведена с нарушением законодательных норм;
- для сборафактовне проведены следственные действия.
Если проведена экспертиза предмета одежды предполагаемого виновника происшествия, хотя разрешающих документовна это нет, то ее результаты признаются ничтожными. Законодатель четко говорит об этом в федеральных законах.
Задача следователя на этапе сбора сведений и данных – следить за тем, чтобы все действия его и его команды проводились, не нарушая законодательство. В противном случае все, что будет получено, не примет суд.
Общее определение недопустимых доказательств
Предоставленные следственными органами доказательства могут быть признаны судебными органами недопустимыми, если по отношению к их источнику или при сборе были нарушены установленные законодательством нормы. Конституция РФ прямо запрещает использование в судопроизводстве улик, которые были получены и собраны с нарушением законов (ст. 50). Более подробно эта конституционная норма определяется положениями ряда статей УПК.
Нельзя использовать улики, которые были получены с нарушением закона
Согласно законодательству уголовной сферы, можно выделить такие группы недопустимых доказательств.
- Показания, которые были взяты в ходе досудебных допросов подозреваемых в совершении преступлений лиц в отсутствие адвоката, включая случаи, когда допрашиваемые отказываются от защитника. К недопустимым относят также сведения, которые обвиняемый отказался подтвердить во время судебного разбирательства.
- Основанные на предположениях, догадках, слухах сведения, которые получены при опросах свидетелей, потерпевших в рамках расследуемого дела. Недопустимы также сведения, в которых опрошенные лица не смогли указать достоверные источники своей информации.
- Другие улики, собранные с нарушением установленных норм и требований уголовно-процессуального кодекса.
Доказательства не могут быть основаны на предположениях, догадках и проч.
Как видно, законодательство оставляет открытым список доказательств, которые могут быть признаны недопустимыми в суде.
Законность процессуальных форм сбора доказательной информации
Процессуальные формы проведенных действий по сбору материалов доказательной базы должны строго соответствовать нормам, закрепленным в УПК РФ. Например, недопустимо проводить обыски до официального возбуждения уголовного дела или без предварительного оформленного постановления на осуществление таких следственных мер.
Несоблюдение законности процедурных действий, условий, гарантий во время сбора необходимых для расследования сведений приводит к существенному нарушению интересов, прав участников подобных процессуальных мероприятий. При этом у суда, присяжных заседателей возникнут непреодолимые сомнения в достоверности предъявленных к рассмотрению доказательных материалов.
Важно! В итоге при несоблюдении законности процессуального оформления полученные сведения будут отнесены к недопустимым даже в случае соответствия требованиям законодательствам их источников и способов сбора.
Недопустимо проводить обыски до официального возбуждения уголовного дела
Критерии признания исследуемых доказательств недопустимыми в уголовном процессе
Чтобы признать показание неправомочным, нужны факты, подтверждающие это. Такими доказательствами являются документы, регистрирующие начало проведения оперативных действий до возбуждения уголовного дела.
Улика признается ничтожной, если:
- она получена субъектом, неправомочнымзаниматься сбором фактов и нарушившим законы о подсудности и подследственности. То есть, действия субъекта не подкреплены и разрешены документально. Разрешение на проведение оперативных действий предоставляет следователь и/ или прокурор;
- она добыта из источника, который не называется или не указан в УПК;
- для получения данных оперативная деятельность проведена с нарушением законодательных норм;
- для сборафактовне проведены следственные действия.
Если проведена экспертиза предмета одежды предполагаемого виновника происшествия, хотя разрешающих документовна это нет, то ее результаты признаются ничтожными. Законодатель четко говорит об этом в федеральных законах.
Задача следователя на этапе сбора сведений и данных – следить за тем, чтобы все действия его и его команды проводились, не нарушая законодательство. В противном случае все, что будет получено, не примет суд.
Законность процессуальных форм сбора доказательной информации
Процессуальные формы проведенных действий по сбору материалов доказательной базы должны строго соответствовать нормам, закрепленным в УПК РФ. Например, недопустимо проводить обыски до официального возбуждения уголовного дела или без предварительного оформленного постановления на осуществление таких следственных мер.
Несоблюдение законности процедурных действий, условий, гарантий во время сбора необходимых для расследования сведений приводит к существенному нарушению интересов, прав участников подобных процессуальных мероприятий. При этом у суда, присяжных заседателей возникнут непреодолимые сомнения в достоверности предъявленных к рассмотрению доказательных материалов.
В итоге при несоблюдении законности процессуального оформления полученные сведения будут отнесены к недопустимым даже в случае соответствия требованиям законодательствам их источников и способов сбора.
Почему допустимы недопустимые доказательства?
Если бы законы могли говорить вслух, они бы первым делом пожаловались на законников. Д. Галифакс
Рассмотрим иные позиции принятого Постановления Пленума ВС РФ от 19 декабря 2017 г. № 51 «О практике применения законодательства при рассмотрении уголовных дел в суде первой инстанции (общий порядок судопроизводства)», касающиеся недопустимости доказательств (с первой частью материала можно ознакомиться, перейдя по ссылке).
В п.
5 постановления указано: «Ходатайства, поступившие до начала рассмотрения дела либо заявленные в подготовительной части судебного заседания, о вызове новых свидетелей, экспертов, специалистов, об истребовании вещественных доказательств и документов или об исключении доказательств, полученных с нарушением требований уголовно-процессуального закона, а также ходатайства, связанные с определением круга участников судебного разбирательства и движением дела (о признании потерпевшим, гражданским истцом, об отложении или о приостановлении судебного разбирательства, прекращении дела и др.), разрешаются непосредственно после их заявления и обсуждения».
Данная позиция Пленума ВС РФ соответствует требованиям ч. 1 ст. 121 УПК РФ о том, что ходатайство подлежит рассмотрению и разрешению непосредственно после его заявления.
Этим пресекаются получившие массовое распространение судебно-прокурорские уловки о том, что ходатайство заявлено преждевременно, доказательства еще не исследованы и т.д.
, которым сопутствует возможность отложить рассмотрение ходатайства вплоть до ухода в совещательную комнату для провозглашения приговора.
Тем самым недопустимые доказательства безосновательно допускаются к исследованию в ходе судебного следствия, когда должны исключаться на более ранних стадиях.
Однако дальше в этом же пункте указывается: «При отсутствии достаточных данных, необходимых для разрешения ходатайства в этой части судебного разбирательства, судья вправе предложить сторонам представить дополнительные материалы в обоснование заявленного ходатайства и оказать им содействие в истребовании таких материалов, а также принять иные меры, позволяющие вынести законное и обоснованное решение, предусмотренное частью 2 статьи 271 УПК РФ».
Считаю, что сделанное уточнение могло бы касаться разрешения иных ходатайств (например, о вызове свидетеля, чей адрес неизвестен), но не ходатайств об исключении доказательств, для которых истребование дополнительных данных не требуется. Спорное доказательство всегда находится в материалах уголовного дела, и задача суда – безотлагательно проверить его на предмет допустимости.
Приведенная позиция Пленума ВС РФ плоха тем, что при желании судьи уклониться от разрешения заявленного ходатайства об исключении доказательств он сможет отложить его рассмотрение под надуманным предлогом необходимости представления дополнительных данных. Да и конструкция «при отсутствии достаточных данных» оставляет место для судейского субъективизма.
В такой ситуации задача стороны защиты заключается в том, чтобы требовать разрешения ходатайства непосредственно, как это предписано ч. 1 ст. 121 УПК РФ, и одновременно доказывать, что в истребовании дополнительных материалов нет необходимости.
Арсенал негативных возможностей заложен в п. 6 постановления: «По тем вопросам, которые указаны в части 2 статьи 256 УПК РФ, суд выносит постановление или определение в совещательной комнате в виде отдельного процессуального документа, который подписывается всем составом суда.
Иные вопросы могут разрешаться судом, по его усмотрению, как в совещательной комнате, так и в зале судебного заседания с занесением принятого постановления или определения в протокол судебного заседания.
Во всех случаях судебное решение должно быть мотивированным и оглашаться в судебном заседании».
В соответствии с ч. 2 ст. 256 УПК РФ ходатайства об исключении доказательств не отнесены к тем вопросам, которые рассматриваются судом в совещательной комнате и которые излагаются в виде отдельного процессуального документа, подписываемого судьей.
В связи с этим Пленум ВС РФ предлагает судьям самим решать, рассматривать такие ходатайства в совещательной комнате либо в зале судебного заседания с занесением принятого постановления в протокол судебного заседания.
И в этом, на мой взгляд, заключается серьезная проблема.
В зале судебного заседания возможно разрешить ходатайство, например, о допросе эксперта, что не требует особенных интеллектуальных усилий.
Но ходатайства об исключении доказательств, как правило, объемные, могут содержать перечисление процессуальных нарушений на десятках листов, требуют тщательной проверки с учетом не только норм УПК РФ и иных законов, но и судебной практики, сопоставления позиций сторон защиты и обвинения и т.д.
Разрешение ходатайств об исключении доказательств по временным затратам иногда ничем не отличается от вынесения приговора и является очень трудоемким занятием.
Можно ли разрешить такие ходатайства, совещаясь на месте и без удаления в совещательную комнату?
Представляется, что даже самые гениальные судьи, выслушав объемное ходатайство, не способны сразу разобраться, обоснованно оно или нет, и экспромтом объявить мотивированное постановление.
Неслучайно ведь Конституционный Суд РФ в своем Определении от 12 июля 2005 г.
№ 323-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Шейченко Владислава Игоревича на нарушение его конституционных прав статьями 17, 88, 234 и 235 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» подчеркивал: «Нет оснований для принятия к рассмотрению жалобы В.И.
Шейченко и в части, касающейся оспаривания конституционности статей 234 и 235 УПК Российской Федерации как не предусматривающих необходимость вынесения отдельного решения о признании доказательств недопустимыми, поскольку само по себе изложение выводов судьи относительно допустимости или недопустимости доказательства не в виде отдельного процессуального решения, а в качестве составной части выносимого по результатам предварительного слушания постановления (в частности, о назначении судебного заседания) конституционные права заявителя не нарушает. Необходимость принятия судьей письменного решения по заявленному стороной ходатайству о признании доказательств недопустимыми, равно как процессуальный порядок принятия такого решения, вопреки мнению заявителя, устанавливается как оспариваемыми им, так и иными нормами уголовно-процессуального закона, в том числе статьей 236 УПК Российской Федерации».
Следует напомнить, что, согласно требованиям ч. 4 ст.
236 УПК РФ, «если судья удовлетворяет ходатайство об исключении доказательства и при этом назначает судебное заседание, то в постановлении указывается, какое доказательство исключается и какие материалы уголовного дела, обосновывающие исключение данного доказательства, не могут исследоваться и оглашаться в судебном заседании и использоваться в процессе доказывания».
Хотя данная процессуальная норма касается предварительного слушания, нет оснований игнорировать ее на более поздних стадиях судебного разбирательства.
Верховный Суд РФ фактически позволил судьям самостоятельно решать, когда им удаляться в совещательную комнату, а когда нет.
Пользуясь таким разъяснением, судьи смогут и по сложным ходатайствам об исключении доказательств выносить постановления без ухода в совещательную комнату, не давая ответов на все доводы ходатайства, ограничившись общими фразами, лишь формально придавая своему постановлению мотивированный вид. Каждый практикующий адвокат сможет привести массу примеров, когда судьи так поступали до принятия рассматриваемого постановления Пленума.
Казалось бы, действующие процессуальные нормы не освобождают судью от обязанности вынести законное, мотивированное и обоснованное суждение по заявленному ходатайству об исключении доказательств, например, в приговоре. Однако мне пока не встречалось ни одно апелляционное постановление, которым отменялся приговор суда первой инстанции в связи с ненадлежащим рассмотрением данных ходатайств.